Цифровой рубильник
Фото: «Новая газета Европа»
С начала июня 2025 года отключения интернета и мобильной связи в разных регионах России превратились из эпизодических сбоев в системную проблему: только за июнь было зафиксировано 655 случаев шатдаунов — уже тогда число отключений оказалось больше, чем во всём мире за весь 2024 год. В июле оно перевалило за две тысячи, а к августу достигло почти трех тысяч, затронув не менее 69 регионов, из которых в 12 связь пропадала полностью.
С августа шатдауны стали особенно продолжительными. В Ухте, Республика Коми, мобильный интернет не работал 11 дней подряд, а в Нижегородской области некоторые города остаются без связи уже больше двух месяцев. В аннексированном Крыму власти предупредили о возможности бессрочных отключений под предлогом «защиты от дронов».
Отключения объясняют опасениями атак беспилотников, однако на деле иногда получается только хуже. Так, во время удара украинских дронов по «Ижевскому электромеханическому заводу “Купол”» не сработала тревожная сигнализация: плохо функционировавший интернет не позволил сотрудникам оперативно получить тревожное оповещение — и в итоге погибли три человека. В хуторе Красиво Белгородской области даже прибегли к самодельным предупреждениям: из-за отсутствия мобильной связи и сирен местные жители били по рельсам, чтобы оповестить о возможной опасности.
Экономический ущерб от отключений, по оценке экспертов, достигает 748 млн руб./ч. Такие шатдауны приводят людей не просто к дискомфорту, а к большим проблемам: без интернета становятся недоступны экстренные службы, логистика, банковские операции. Вся работа, координируемая онлайн, стала медленнее, а ее эффективность упала.
Виктор, фрилансер из Тулы, рассказывает, что сильнее всего страдает не от бытовых неудобств, а от невозможности общаться с близкими. Его мама работает на суточных дежурствах недалеко от военного завода.
— Я маму за две недели отъезда видел только две секунды по видео, — говорит он. — Она каждый раз звонит, а я ее почти не слышу.
Из-за блокировки мессенджеров женщине невозможно настроить Signal — сын приезжает к маме нечасто. Дома есть вайфай, но толку от него мало. Маме Виктора тяжело печатать сообщения, голосовые она записывать не умеет, а письменные инструкции ей до конца не понятны.
— Она тревожный человек, у нее астма и гипертония. Как только ей становится плохо, ей нужно позвонить мне, иначе начинается паника, — объясняет мужчина.
Теперь же мать часто остается без связи, особенно во время дежурств.
Тревожит Виктора и бабушка: ночевать на даче они с мамой больше не решаются, потому что там нет ни связи, ни интернета.
— Что случится — никого не вызвать. Ночами слышны прилеты: просыпаешься в темноте от взрывов, а узнать, что произошло, негде. Такая безнадега, — признается мужчина. — Орать хочется. В Туле сирен никогда не было, о бомбоубежищах без интернета не узнать, а когда бахает, непонятно, это прилет или ПВО. Остается только сидеть и молиться.
На участке, где страшно оставаться надолго, семья посадила только кабачки: за ними не нужно ухаживать.
Обыденные дела тоже превращаются в испытание. Виктор вспоминает, как пытался вызвать такси: водитель не смог найти дом, уехал в другую сторону, затем они вместе заблудились во дворах из-за перерытых дорог. У таксиста была загружена карта, но навигация не работала.
— Казалось бы, город маленький, десять минут езды, а в итоге получилось почти полчаса, — рассказывает он.
Проблемы возникают и с деньгами. Банкоматы часто работают только на прием. Если в них можно снять наличные, то выстраиваются очереди. Заплатить картой в аптеке или на рынке удается не всегда.
— Где ближайший банкомат — не загуглить. Приходилось людей спрашивать. Один раз вообще без покупок домой поехал, чтобы посмотреть через вайфай, а потом снова возвращался, — рассказывает Виктор.
Отсутствие мобильного интернета и вайфая постоянно портит планы. Мужчина вспоминает, как пришел к нотариусу оформлять доверенность, а нужные документы были на электронной почте.
— Прошу поделиться интернетом, а у него [юриста] проводной! То есть никак. Пришлось переносить запись и идти домой, — вспоминает он.
Местные магазины подстраиваются по-своему: ставят себе проводной интернет, чтобы терминалы работали.
— Даже пивная лавка в Советске его провела, — говорит Виктор. — Хозяин сказал, что сделал это сразу, как только начались блокировки, он не верит, что это скоро закончится.
— В начале отключений мой мобильный оператор оставил меня и сына без связи на неделю, — рассказывает Светлана из Нижнего Новгорода. — Невозможно было никуда звонить, пришлось лично ехать в газовую службу для вызова сервиса домой вместо того, чтобы просто позвонить. Пришлось купить дополнительно еще один номер, чтобы просто быть на связи. Для меня это была шоковая неделя. Поменяла оператора, вернулась на «Билайн» с тарифом на два гигабайта, всё равно некуда их тратить.
Женщина рассказывает, что теперь пользуется мобильным телефоном вне дома только для звонков и демонстрации куар-кодов при получении заказов.
— Самое поганое — нет оповещений о БПЛА. Это как бы само собой напрашивается, но нет, такая вот о нас забота: просто лишили мобильного интернета. А на самом деле не о нас заботятся — я живу рядом с военным заводом, — а о заводе как производителе вооружений. А мы как мелкие людишки никому не интересны, и нас даже необязательно оповещать по смс об опасности. Отсутствие интернета — это детокс, о котором мы не просили.
Фото: Максим Шипенков / EPA
Светлана жалуется и на сложности с транспортом. Раньше она могла пользоваться картами и заказывать такси при необходимости. Сейчас это всё стало почти недоступным:
— С заказом такси стало плохо: сложно заказать [автомобиль] из приложения дома, получилось в последний раз только по телефону. Теперь надо закладывать на ожидание целый час. Анонсированный вайфай на умных остановках не везде работает, в голове невозможно держать все маршруты большого города. Теперь если есть необходимость куда-то ехать, надо сначала изучать маршруты дома, запомнить или записать, на какие автобусы пересаживаться. Очень всё это неудобно. Карта Яндекса офлайн почему-то у меня не открылась без интернета, теперь еще и с этим надо разбираться.
Светлана рассказывает, что ей стало гораздо сложнее общаться с родственниками. Звонить по интернету можно только из дома, при этом нужно учитывать разницу часовых поясов: родственники женщины живут в разных регионах.
Екатерина, многодетная мама из Ижевска, жалуется, что рассыпалась вся ее сложно выстроенная рутина с работой, детьми и домашними делами.
Во-первых, без мобильного интернета невозможно слушать музыку, которая задавала женщине настроение на весь день. Эта мелочь бесит женщину до сих пор:
— Вариант скачать всё на телефон не катит абсолютно, потому что качать по одной песне больше 800 композиций — очень так себе. Да и в Яндекс Музыке мне больше всего нравилась «волна» по треку или исполнителю.
На второй день отключения интернета Екатерине надо было забрать дочь из летнего лагеря и отвезти к врачу на небольшую операцию. Женщина не смогла связаться с девочкой из-за сбоев в работе мессенджеров. С вожатыми тоже: они все обменялись контактами в телеграме, а мобильных номеров у Екатерины не было.
— Ее лагерь рядом с оборонным заводом — там нет связи в радиусе двух остановок, — рассказывает женщина. — Браслет дочери тоже не работает: нельзя определить, где она или позвонить ей на него.
Екатерина приехала в лагерь на такси, а уехать обратно не смогла: машина уже уехала, и, чтобы вызвать новую, нужен был интернет. В итоге мама с дочкой добирались до больницы на общественном транспорте и опоздали на прием:
— Ладно хоть клиника была платной, и они позвонили сами. Я записывалась в интернете и номер не сохранила.
— После приема у врача выяснилось, что никто не может продать нам воды или мороженого, потому что в ларьках мобильные кассы, а они не работают, — рассказывает Екатерина. — Дочь рыдает: удаление бородавки — это не страшно, но нога болит, а такси не вызвать. И невозможно утешить вкусняшкой, потому что наличных нет, а киоски ничего не могут продать. Я испытывала ужасную злость и беспомощность.
После первого отключения интернета произошла воздушная атака на завод «Купол». Тогда женщина подумала, что «руководство города что-то знало и готовилось, только, как всегда, никого не предупредили». Но отключения продолжились.
— Так страшно, когда сирены воют, а у меня квартира на пересечении аэропорта и двух оборонных заводов, связи нет. Старшие дети одни дома, или к друзьям ушли, или гуляют — нельзя ни позвонить, ни написать. Мобильный интернет так и не включили, а связь в такие часы тоже отключают в нашем районе. Остается только новости мониторить, где летают [беспилотники] и куда уже прилетели, — жалуется Екатерина.
Женщине очень тяжело перестроиться на новую реальность, где постоянная связь — это исключение, а не правило. Проблемы возникают совершенно неожиданные.
— В июле мой сын должен был идти в дежурный садик, — говорит она. — Я вечером примерно прикинула, сколько идти до садика, и успокоилась. Утром у меня отключилось электричество. Вместе с ним умерли чайник, холодильник и роутер, вайфая тоже не стало. Я не могу позвонить в аварийку, потому что их телефон надо загуглить. Не могу вести сына в новый садик, потому что только примерно помню, где он, карты не работают, на смс никто не отвечает.
В итоге Екатерина нашла выход: дозвонилась до знакомого в другом городе, он загуглил номер аварийки и сбросил приятельнице.
— Садик пришлось искать методом тыка, и мы серьезно везде опоздали, — говорит она.
Владимир, администратор в саратовском Яндекс Маркете, уже привык к отключениям, но они ему очень мешают. Он говорит, что жить «без интернета возможно, но очень тяжело».
Курьеры в таких условиях не могут нормально доставить товар: в некоторых местах отключен GPS и даже карты не помогают понять, где что находится.
— Им по телефону объясняют, куда ехать.
Если раньше курьеры домой приезжали в десять вечера, то теперь в два часа ночи, — рассказывает Владимир.
Без мобильного интернета привычные повседневные вещи перестают работать. Оплатить проезд, например, становится проблемой: приходится ездить зайцем либо платить наличкой.
— Карта не работает, а [оплата] по СБП без интернета не проходит, — поясняет мужчина.
Отец Владимира занимается грузоперевозками и часто сталкивается с тем, что не может увидеть заказы и принять их. Доходы семьи, по его словам, не упали, но работу пришлось перестраивать: поиском заказов теперь занимается его мать, которая из-за этого не может выйти из дома.
На деле, считает мужчина, отключение связи не помогает:
— Когда бомбили завод, это не спасло. А мы не можем нормально держать связь, — говорит Владимир.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}